— Юрію Сергійовичу, Ви є керівником підготовки та виконання Загальнодержавної космічної програми України на 2008-2012 роки, яка закінчується цього року, та Програми на 2013-2017 рр., яка відповідно розпочнеться наступного року. Які перспективи вступу нашої країни у Європейське космічне агентство, членами якого вже є 19 держав?

—                     Задача вступу України до Європейського космічного агентства окреслена в документах затверджених Кабінетом Міністрів України — Концепції розвитку космічної галузі України до 2032 року та Плані першочергових заходів щодо інтеграції України в ЄС на 2012 рік. Процедура набуття членства в Європейському космічному агентстві – довготривалий процес. Важливим кроком на цьому шляху є підписання у 2008 році Угоди між Урядом України та Європейським космічним агентством щодо співробітництва у сфері використанні космічного простору в мирних цілях, відповідно до якої реалізуються сумісні наукові, технічні та освітні проекти. Слід відзначити, що за положеннями ЄКА в загальну скарбничку організації треба відраховувати в якості внесків певний відсоток державного ВВП, а це великі фінансові витрати. Тому питання про входження ДКА у Європейське космічне агентство гостро не стоїть. Є й інші аспекти даного вступу, — отримати членство, враховуючи політичні аспекти європейського співтовариства, досить проблематично.

— Чи рахуються в Європі з Україною, як з космічною державою?

— Завдяки науковому доробку, потенціалу космічної галузі з нами рахуються, і запрошують для участі у складних проектах. Україна – космічна держава. Більше того – одна з провідних космічних держав світу. Все те, що має відношення до космічної техніки у нашій країні, стоїть на міцному фундаменті.

— Можете навести конкретний приклад?

—                                      Ми створили двигун для ракети-носія легкого класу «Вега», яка з 1998 року розробляється Європейським космічним агентством (ESA) і Італійським космічним агентством (ASI) (перший запуск — 13 лютого 2012 року з космодрому Куру (Французька Гвіана)). Ракета має чотири ступені, на останньому з яких встановленоукраїнський двигун багаторазового включення.

Україна підписала угоду про участь в європейському навігаційному проекті «Галілео»

Протягом двох років спільно з німецьким і французьким космічними агентствами ми виконували проект «Прискорення українсько-європейського співтовариства в космічній сфері», який фінансувався європейською комісією. Продовження подібного проекту заплановано на 2013-2014 роки.

— Нещодавно світова громадськість відзначала 115 річницю з дня народження знаменитого українського вченого Юрія Кондратюка. Якось у нас ця подія пройшла непомітно.

— Геніальність нашого українського вченого в тому, що саме його теоретичні розрахунки зроблені ще в 1916 році лягли в основу американського космічного проекту «Аполлон» — польоту астронавтів на Місяць.

— Ви говорили про міцність фундаменту ще радянських часів. А як справи з підготовкою молодих спеціалістів?

— Ще недавно ми бідкалися, що немає кого вчити. А тепер стоїмо перед іншою дилемою -нікому вчити. Залишає роботу покоління, яке розуміє теоретичну і практичну космонавтику, яке проводило всі ці дослідження, писало книги. Розумієте, наша наука специфічна, — розкиди технічних параметрів великі, коефіцієнти — різні. Багато нашої літератури, присвяченої технічним дослідженням, досі відноситься до розряду державної таємниці, і є «закритою». Причина проста — наші «машини» і сьогодні стоять на бойовому чергуванні. Людей, причетних до створення даної унікальної техніки, тих вчених-практиків, які могли б на прикладах показати і розповісти, чому ось так це було написано, становиться все менше і менше.

— А підготовка молодих спеціалістів ракетної техніки?

— Провідні підприємства галузі відчувають дефіцит молодих кадрів. Ми працюємо над вирішення цієї проблеми. Нині ситуація починає покращуватися. Наприклад, рекламуємо роботу в Державному конструкторському бюро «Південне», набираємо 50-80 молодих фахівців. За рік вони отримують базові практичні знання, потім … йдуть заробляти гроші на фірми. Залишається лише 10-20 інженерів. На інших підприємствах добре знають, що якщо в інженера — програміста, розраховувача, фахівця з гідравліки, або пневматика у трудовій книжці стоїть штамп — працював в КБ «Південне», це основа того, що він отримав міцні базові знання.

На Дніпропетровському «Південмаші», а я все життя пропрацював на цьому заводі, ніколи не було великих зарплат. Але мали потужну соціальну сферу: 39 дитячих садків, мільйони квадратних метрів відомчого житла. Ще при Леоніді Даниловичі Кучмі, коли він був директором, підприємство здавало по сто тисяч квадратних метрів житла за рік. Молодим фахівцям ми могли запропонувати житло в кожному четвертому будинку, що споруджувався. Однокімнатну квартиру площею в 20 кв.м. з усіма зручностями, і з хорошою лоджією в малосімейному гуртожитку. Швидке отримання житла з можливістю його розширення тоді вирішувало багато кадрових питань. Відчувався постійний притік молодих фахівців.

Сьогодні, чесно сказати, соціальні питання на підприємствах космічної галузі майже не вирішуються, зарплата інженерів в середньому трохи більше двох тисяч гривень. Тому планувати свою подальшу кар’єру зі зйомним житлом та низькою зарплатою вирішує нині далеко не кожен молодий фахівець. Колишнього напливу інженерів по нашій спеціальності, якого б ми хотіли, поки на жаль не відчувається. А від цього страждає галузь, виникає тривога за майбутнє вітчизняної космічної галузі.

— А яка доля баз відпочинку, санаторіїв, профілакторіїв?

— Тим нашим підприємствам космічної галузі, які вижили у кризу, частково вдалося зберегти свою соціальну базу. На «Південмаші» оздоровлюють працівників санаторіях у Трускавці і в Євпаторії. На «Арсеналі» вдалося зберегти базу відпочинку на Десні. Звичайно, основна маса підприємств втратила цю інфраструктуру. На «Південмаші» у комунальну власність Дніпропетровська було передано півтора мільйона квадратних метрів житла, всі без винятку дитячі садки. Ті заводи, які тримаються на «плаву», сьогодні намагаються зберегти для своїх співробітників хоча б ті соціальні об’єкти, що залишилися.

— У пресі вже промайнули повідомлення про те, що підприємства космічної галузі найближчим часом можуть бути приватизовані. Наскільки це відповідає дійсності?

— Поки всі наші підприємства входять до переліку об’єктів, які не підлягають приватизації. Така позиція з даного питання Кабінету Міністрів України. Хоча, ось у Харкові функціонує підприємство космічної галузі Відкрите акціонерне товариство «Хартрон». На ньому 51% власності належить державі, а 49% — вже акціоноване.

Інсує і інший погляд, що треба вже сьогодні серйозно думати про залучення до процесу розвитку підприємств космічної галузі приватного та приватно-державного капіталу. На мою думку, до подібної приватизації, якщо вона незабаром і відбудеться, потрібно підходити з великою обережністю. Адже в космічній галузі практично все пов’язано зі збереженням військової і державної таємниці.

— В Україні було чимало спільних проектів з Роскосмосом. Які тепер стосунки з росіянами в космічній галузі?

— Відносини в галузі космічних програм між незалежною Україною і Росією були закладені ще першим директором Національного космічного агентства України Володимиром Горбуліним. Попередній п’ятирічний план ми закінчили в нинішньому році, а наступна програма російсько-українського співробітництва в галузі дослідження і використання космічного простору в мирних цілях на 2012-2016 роки була затверджена і підписана 27 червня 2012 прем’єрами Миколою Азаровим та Дмитром Медведєвим. Попереду великий обсяг робіт. Уже в найближчі два роки планується провести спільно від 10 до 15 експериментів на Міжнародній космічній станції (МКС). Для українських наукових досліджень ми згідно з договором використовуємо квоти Росії на МКС. Відповідно до них відпрацьовуємо методику наукових експериментів, виготовляємо обладнання, яке доставляється на космічну станцію. Безпосередньо на її борту наукові експерименти за нашою методикою проводять російські вчені, а наукові відкриття стають загальним надбанням — і Росії, і України.

— Як в Україні йде підготовка проекту запуску власного супутника зв’язку «Либідь»?

— Перед нами стоїть завдання щодо створення національної системи супутникового зв’язку. Вонаповинена в себе включати центр управління, центр прийому інформації та сам супутник. Усім цим ми зараз щільно займаємося. Запуск супутника будездійснено в кінці 2013 р. Запитань з фінансуванням немає. Нинішній український уряд видав гарантії канадській компанії MDA, яка профінансувала проект. На сьогодні супутник будується в Росії в ВАТ «Інформаційні супутникові системи ім. М.Ф. Решетньова» (Красноярськ). Ракета для нього створюється в Дніпропетровську. Розгінний блок «Фрегат» — у Підмосков’ї. Велике питання виникло після того, як Комітет по частотам своєчасно не підтвердив точку стояння супутника 38 град. Близько 8-9 місяців у нас була тяжба з Європою. Зараз Україна отримала нову точку стояння і, що найголовніше, це досягнуто без всяких економічних втрат. Станом на сьогодні завершені роботи з ескізного проектування корисного навантаження та платформи, погоджені основні вимоги до інтеграції супутника з ракетою-носієм. У вересні цього роцу заплановано прийняття технічної документації та початок виготовлення космічного апарату.

Наскільки це важливо для держави, судіть самі. Україна щорічно витрачає від 15 до 18$ млн. на оренду апаратів зв’язку інших держав. Відтепер у нас буде свій супутник зв’язку. ДКА зможе запропонувати для потреб Торгово-промислової палати України мати власний промінь для звязку з усіма континентами. Можу навести і інший приклад можливого використання супутників зв’язку. Фахівці з Міністерства оборони Україні за кілька секунд можуть у будь-який момент зв’язуватися з нашими миротворчими місіями, навіть на інших континентах. Із запуском українського супутника зв’язку «Либідь» ми станемо повністю автономними і будемо навіть пропонувати прямі послуги іншим країнам за рахунок чого матимемо можливість розраховуватися з виданими нам кредитами.

— Від проекту «Циклон-4» українська космічна галузь теж має зиск?

Реалізація проекту «Циклон-4» дає значні соціальні та політичні переваги. Україна отримає можливість незалежного пуску. Буде створено замкнутий цикл надання пускових послуг, забезпечено довгострокову завантаженість українських підприємств ракетно-космічної, машинобудівної, металургійної та інших галузей, створення нових і збереження близько 10 тис. робочих місць. Також ми отримаємо можливість виходу на ринки латиноамериканських країн. Все це сприятиме підвищенню міжнародного іміджу України як надійного партнера з розвиненими сучасними технологіями створення ракетно-космічної техніки.

— А як з фінансуванням проекту «Циклон-4»?

— Проект «Циклон-4” є спільнім проектом України та Бразилії  Сьогодні за внесенням коштів в уставний капітал, ми випереджаємо бразильських партнерів. Навіть звертаємося до них, щоб вони прискорили цю справу. В червні ми відвантажили першу партію технологічного обладнання наземного комплексу – ємності системи заправки ракети-носія. Я вважаю, що вже в 2013 році ми зможемо доповісти про повну готовність до запуску. Є відставання від графіка у створенні інфраструктурних об’єктів, відповідальність за що несе бразильська сторона. Підготовка просувається не так швидко, як нам би хотілося, і виділених коштів не завжди достатньо, але реалізація проекту продовжується. У 2012 році на всю космічну галузь в Україні було виділено всього 114 млн. гривень. Звичайно ж, виділених коштів не вистачає.

— Які старти планується здійснити найближчим часом?

—   В серпні заплановано запуск космічного апарату «Інтеласт-21» за програмою «Морський старт». В нинішньому році один пуск з акваторії Тихого океану вже відбувся, всього плануємо здійснити три пуски. В грудні цього року або на початку 2013 буде проведений запуск ізраїльського телекомунікаційного  супутника «Amos-4»  за проектом «Наземний старт».Плануємо пуски за програмою «Дніпро”. Найближчим часом очікуємо старт ракети-носія Сполучених Штатів «Антарес», для якої ми створили перший ступінь.

 Владислав Кордік

  журнал «Діловий вісник»

Торгово — промислова палата України

 Два подряд удачных полета Юрия Гагарина (12 апреля) и Германа Титова (6 — 7 августа 1961 г.) так воздействовали на умы наших руководителей страны, что без детального обсуждения проблемы облета Луны и проведением научно — технической экспертизы, Постановлением Совета Министров СССР от 16 апреля 1962 года программа завоевания Луны была узаконена с надлежащим финансированием. Если американцы пошли по пути создания сверхтяжелой ракеты «Сатурн-5», способной выводить на околоземную орбиту 147 тонный космический корабль «Аполлон», то советские специалисты вынужденно были бы идти на 5 пусков ракеты «Р — 7», чтобы собрать на орбите мощный лунный ракетный поезд. Или же идти на создание сверхтяжелой ракеты Н-1, способной выводить на околоземную орбиту около 100т. Как известно всем, выбрали путь создания Н-1.

 «Союз»- родом из лунного корабля

 Центральным ядром, собранного на орбите «лунного поезда»  был корабль  «Союз» , предназначенный для облета Луны. Это был пилотируемый корабль «7-К». И создавать его начали   раньше, чем все составные части лунного комплекса, предназначенного для полета на Луну. Такой  «лунный поезд»  так и остался в чертежах из – за его чрезмерной сложности, а корабль «7-К»  получил право на жизнь. Он имел бытовой комфортабельный (в условиях космического полета, разумеется, отсек), в передней части которого находилось стыковочное устройство, позднее в нем появится  люк для шлюзования. В результате чего космонавты могли после стыковки с другим кораблем переходить в него не по открытому космосу, а через внутренний переход- люк-лаз.

    Время шло быстро, довести до ума такой сложный проект было непросто,  и это заняло бы много времени. А его и не было. 25 октября 1965 г. выходит новое Постановление ЦК КПСС и советского правительства, в котором пробившемуся в программу по облету Луны генеральному конструктору ракетно- космических систем Владимиру Челомею, отводилась главная роль. Главному конструктору ракетно- космических систем Сергею  Королеву отводилась роль только создания корабля для околоземных полетов. Следует обязательно упомянуть и третьего генерального конструктора ракетно – космических систем — Михаила Янгеля, который создал эскизный проект сверхтяжелой ракеты — носителя Р-56 в том числе и для  полета на Луну. Но для СССР такое обилие сверхтяжелых ракет, как Н-1 и Р-56 было очень дорого и  Янгелю отказали в финансировании создании его ракеты.

   Челомей сумел- таки «откусить» свой кусок лунного пирога в виде доставки своей тяжелой ракетой «Протон»,  созданного на базе лунного корабля «Союз — 7К» лунного корабля 11Ф 91 — «7 К Л –1». А американцы тем временем уже идут впереди русских, запустив 4 декабря 1965 г. двухместный космический  корабль «Джемини – 7» с Френком Борманом и Джеймсом Ловеллом. Эта программа «Джемини»  позволила США отработать многие сложные технические вопросы, которые следовало им решить при полете американских граждан  на Луну. Например, взаимный поиск, сближение в космосе и стыковка двух кораблей – лунного корабля (модуля) и основного отсека (корабля) с астронавтом США, находящегося на окололунной орбите для встречи. Стыковки и перехода в основной отсек экипажа лунного модуля.

    15 декабря на орбиту США вывели второй корабль «Джемини – 6»  с  Уолтером Ширрой и Томасом Стаффордом. Эти два корабля продемонстрировали всему миру возможность встречи, и, следовательно, сближения  и стыковки двух кораблей в космосе. Все это заставляло русских форсировать работы по созданию «Союза», а трудностей технического  и организационного плана было столько, что хоть отбавляй. При проведении испытаний на заводе у первого корабля «Союз 7 К – ОК»  (ОК — орбитальный корабль -Авт.) выявили 2123 замечания в работе систем и неточностей в технической документации. Пришлось проводить около 900 доработок, чтобы устранить выявленные недочеты в работе служебных систем корабля, что и заняло около месяца.

   На технической позиции полигона Тюра-Там  при подготовке первого многоместного транспортного корабля «Союз» нам, военным испытателям совместно с представителями промышленности, удалось выявить еще более 300 замечаний по   системам корабля и нестыковки рабочей документации с реальной работой систем корабля.

    Такое обилие замечаний стало возможным только из – за отсутствия наземной отработки систем транспортного корабля «Союз» на экспериментальных установках и стендах, в том числе и по вине предприятий — смежников. Времени катастрофически не хватало, и испытания решили довести до логического конца на полигоне Тюра-Там (с 1966 г.- космодром Байконур), совместив их с испытаниями на технической позиции. Так делать в принципе было нельзя, но иногда так делалось.

   Я в этот период времени был откомандирован из 32 –й отдельной инженерно – испытательной части — ОИИЧ (площадка № 2) в 48-ю ОИИЧ   (площадка № 3)1, где выполнял обязанности руководителя испытаний по бортовым телеметрическим системам пилотируемых (и автоматических) космических кораблей «Союз» от 32-й ОИИЧ. Так что знаком с этим сложившимся не от хорошей жизни положением лично, а  не по рассказам  других лиц. К тому же  стартовая площадка № 1  выработала свой ресурс и была поставлена на капитальный ремонт. Поэтому  пуски планировались провести с 31-й стартовой площадки. Однако, и на ней следовало еще провести доработки.

   В сентябре 1965 г. мы имели на  технической позиции 31-й площадки первые прибывшие «Союзы» и не готовое к использованию по назначению  наземное испытательное оборудование в монтажно – испытательном зале монтажно-испытательного корпуса космических объектов (МИККО).

    Этот достаточно продолжительный рассказ объясняет главное: ввиду нехватки времени и наращивающихся  зримых успехов американской программы «Джемини», руководство ОКБ – 1 (в дальнейшем ЦКБЭМ) в лице заместителя главного конструктора Василия Мишина предложило исключить из программы летно – конструкторских испытаний первый одиночный отработочный пуск беспилотного корабля «Союз» с целью ликвидации  отставания от американцев. Взамен этого, опираясь на опыт пуска одного за другим  с одной и той же стартовой площадки двух кораблей «Восток-3» и  «Восток-4», например, или же «Восток-5» и «Восток-6», предлагалось Государственной Комиссии разрешить пуск двух новых кораблей «Союз» с интервалом через сутки с одной и того же старта. В программу полета двух беспилотных транспортных многоместных кораблей сразу же заложили стыковку «Союзов» друг с другом буквально на первых витках полета.

     Госкомиссия решила, что в первой пущенной паре «Союзов» будут отрабатываться работа всех технологических систем,  а вторую пару «Союзов» уже использовать в пилотируемом варианте с экипажем на одном корабле в три человека, а на втором- в полет пойдет только один космонавт.       В период с сентября по декабрь 1965 г. на техническую позицию 31-й площадки были доставлены четыре  корабля «Союз 7 К – ОК. 

      Атмосфера спешки и нервозности витала в воздухе, специальные (читай- «испытательные) работы велись круглосуточно… месяцами.. и годами.  Предыдущие, удачные полеты «Востоков» и «Восходов» вселили в руководство всех уровней уверенность, что и впредь у нас дела в космосе будут успешно идти вперед.

      Отсюда и появление желания ускорить темп испытаний новых кораблей. А космические корабли получились гораздо сложней, чем предыдущей серии. Отношение к ним тоже должно было быть другим. Понимали ли мы, военные испытатели, это? Понимали, как и понимали представители промышленности, но и над ними довлела политическая составляющая: мы не должны были отдавать американцам завоеванного однажды приоритета в области исследования космоса.

     Принцип качелей, когда ты находишься в нижней точке, затем взлетаешь вверх, а затем следует неизбежная фаза падения, как нельзя лучше определяет  принцип освоения космоса русскими и американскими специалистами. Но мы тогда уже свою верхнюю точку прошли, к сожалению. Нас ожидала фаза падения.  Могли ли ее минимизировать наши партийные вожди? Элементарно просто, если бы не стремились любой ценой все время быть впереди американцев.

    И в технике, да и в повседневной жизни это невозможно. Нас, военных специалистов, еще в высших военных заведениях обучали умению анализа складывающейся обстановки и в целом с задачей справились, как по мне. Если взять любой справочник по ракетно-космической технике или Энциклопедию космонавтики, где четко  можно было бы отследить хронологию, задачи и результаты запусков ракетно-космических систем, то у любого читателя, даже не искушенного в анализе, сложилось бы целостная картина успехов и неудач, как русских специалистов, так и американских.    США также проваливались в выборе магистрального направления в освоения космоса, например, серьезно провалились в использовании долговременных орбитальных станций, как космических баз для исследования космоса.   Возвращаясь к теме постоянного понукания главных конструкторов, и в первую очередь,  С. Королева, да и других также, с целью получения сиюминутных политических выгод, у меня лично сложилось впечатление, что именно это и было одной из основных причин начала нашего отставания в освоении космоса. И Хрущев — самый яркий их представитель.

     Но и Хрущева в какой-то степени можно понять — он вынужден был идти на это, пытаясь создать в мире такой имидж СССР, который бы убеждал всех, что только социализм способен создать все условия для покорения космоса на основе развития науки и создания хорошего жизненного уровня у тогдашнего советского  народа. 

       Недаром  заместитель министра общего машиностроения генерал – лейтенант Тюлин  после накачки в ЦК КПСС вынужденно заявил руководству ОКБ – 1 и военному руководству полигона Тюра-Там: « От нас ждут возобновления пилотируемых полетов еще в 1966 году. А вместо Вас подарок к 49 годовщине Октября готовят американцы, которые объявили о полете «Джемини – 12» в начале ноября. Мало того, к 50 годовщине Октября поставлена задача пилотируемого облета Луны на корабле 7 К Л – 1, а в  1968 г. высадиться на Луне». Понимал ли сам Тюлин нереальность им сказанного? Еще как понимал, а иначе говорить он мог.

     Был намечен срок пуска беспилотного «Союза» — 26 ноября 1966 г, который перенесли на 28 ноября 1966 г. А на вторую пару уже пилотируемых  «Союзов» были назначены подготовленные к полету экипажи.

     Командиром первого пилотируемого корабля был утвержден Владимир Комаров, а его дублером — Юрий Гагарин. Командиром второго корабля был назначен Валерий  Быковский, его дублером — Андриян Николаев. Вместе с Быковским летели ( точнее, должны были лететь –Авт.) его два товарища по отряду – Алексей Елисеев и  Евгений Хрунов, дублерами которых были Виктор Горбатко и Валерий Кубасов.

     Пуск  первого корабля  беспилотного «Союза» № 2, который был активным кораблем, прошел удачно. Пассивным (не совершающим самостоятельных маневров) кораблям присваивался нечетный номер. Уже была пора вывозить на старт второй «Союз» под номером «1». А результатов об устойчивой работе систем «Союза» № 2, запущенного первым, пока нет. Информация  вскоре приходит, но она неутешительная:  баки системы ДПО (двигателей причаливания и ориентации – Авт.) уже стали пустыми  из – за интенсивной работы системы ДПО по гашению автоматикой  вращения корабля. Стало окончательно ясно, что сближение двух «Союзов» будет делом невозможным, не говоря уже о стыковке их.

    Это была серьезная неудача.  Вот так появился «Космос» – 133», вместо нового транспортного многоместного корабля  «Союз». Выручала СССР «хитрая» серия кораблей «Космос», которая начала свою активную работу  с марта 1962 г, которая уже тогда надежно спрятала от США активную работу по проверке боевых баллистических ракет средней дальности  Р –12 конструкции Михаила Янгеля, запускаемых с ракетного испытательного полигона Капустин Яр в Астраханской области. Американские  разведчики тогда  не обратили внимания на это обстоятельство. С чего бы это  вдруг Советы стали пускать спутники с не полигона Тюра – Там, а с  полигона Капустин Яр? Очевидно, анализ этих пусков США проведен не был.

     А ракеты Р – 12 конструкции М. Янгеля после этой испытательной серии пусков уже в конце сентября, оказавшись на Кубе, превратятся для Америки в межконтинентальные, как кошмарный сон. Не надо думать, что у американцев на спине растут крылышки — они не безгрешны вовсе. США изобрели  другой способ укрывать свои неудачные пуски, запустив в дело список удачных пусков, который они и публиковали. Пуск неудачный – зачем радовать своего противника,  тем более нет такого списка неудачных пусков. А о запусках своих чисто военных спутников они объявляли с присущей военным США скромностью: пуск произведен в интересах министерства обороны США. Просто и со вкусом, такая вот виртуальная открытость во всем.

    Теперь следовало получить максимум сведений от телеметрии о работающих системах «Космоса – 133» уже, а не «Союза», и осуществить  его посадку. А посадка у него не получилась только потому, что тормозной импульс оказался меньше расчетного, и  траектория входа корабля в плотные слои атмосферы стала пологой, что увеличивало время вхождения корабля в плотные слои атмосферы. При такой траектории полета стала вероятной его посадка на чужой территории и система аварийного  подрыва объекта  (корабля) уничтожила «Космос – 133». Логика работа системы уничтожения корабля была безупречной. Точно так же работала аналогичная система у американцев в случае необходимости сохранения своей тайны. Мы не были в этом одиноки.

Продолжение следует 

Всем, кто интересуется историей Космонавтики напомним, что ранее ИАП «Город-инфраструктура» опубликовал воспоминания Ивана Олейника — генерал-полковника, доктора технических наук, заслуженного деятеля науки и техники РФ, начальника космодрома «Плесецк» (в 1984-1991 гг.) о совместной работе с Генеральным конструктором — Генеральным директором КБ «Южное» Станиславом Конюховым.

Только узкий круг специалистов в СССР знал, что за сказанными словами о продолжении осуществления упомянутой программы кроется появление в стране новой ракеты-носителя «Космос» и нового спутника «Космос-1», явившихся результатом напряженной работы коллективов ОКБ-586 и завода №586, как в то время назывались днепропетровские КБ «Южное» и Южный машиностроительный завод, в кооперации с коллективами многих организаций, предприятий, институтов и воинских частей Советского Союза.

В ходе орбитального полета спутника «Космос-1» была не только подтверждена правильность технических решений, принятых при создании аппарата, но и было осуществлено исследование прохождения радиоволн в верхних слоях атмосферы с помощью четырехчастотного радиопередатчика «Маяк», результатом которого явилось обнаружение и определение спектра крупномасштабных природных образований в ионосфере.

Широкомасштабное исследование околоземного пространства, начатое в 1960-е годы в СССР, явилось следствием опережающего развития боевой ракетной техники стратегического назначения, на основе которой были созданы новые ракеты-носители, открывшие преимущества и для создания космических аппаратов различного назначения. К этому времени многие академические институты страны были в значительной мере подготовлены в научном плане к постановке и проведению экспериментальных и прикладных исследований в космосе. Одновременно военно-политическая обстановка в мире диктовала необходимость создания и использования космических средств в интересах обороны.

Конструкторское бюро «Южное», как одно из головных предприятий страны по созданию боевых ракетных комплексов стратегического назначения, опирающееся на огромную по своим масштабам разветвленную кооперацию организаций и предприятий различных отраслей науки и промышленности, и, прежде всего, на мощную экспериментально-производственную базу Южного машиностроительного завода, оказалось в положении лидера, способного использовать накопленный потенциал не только в направлении создания ракет-носителей, но и разработки космических аппаратов (КА).

Первым опытом КБ «Южное» на начавшемся пути своей космической деятельности было создание первой ракеты-носителя «Космос» (63С1) и запуск этой ракетой 16 марта 1962 г. первого космического аппарата «Космос-1» (ДС-2), положившего начало реализации долгосрочной космической программы космических исследований.

В настоящее время Украина обладает всеми составляющими – научной, инженерной, производственной и кадровой, необходимыми для осуществления современных крупномасштабных космических проектов. Важная роль в реализации этих проектов отводится КБ «Южное» — головному предприятию в сфере управления Государственного космического агентства Украины.

 Весомое место в планах дальнейших работ предприятия занимают работы по созданию конкурентоспособных ракет-носителей и космических аппаратов по обеспечению получения и распространения информации, являющейся результатом проведения съемок поверхности Земли и исследования космического пространства.

Вся история и опыт КБ «Южное», а также накопленный им в течении 50-ти лет работы в области создания образцов космической техники научно-технический потенциал, вселяют уверенность в том, что еще многие задачи, стоящие перед космической отраслью Украины, являющейся частью мирового космического сообщества, будут успешно решены.

Пресс-служба ГКА Украины

Воспоминания о генеральном конструкторе в журнале «ВСЕЛЕННАЯ, ПРОСТРАНСТВО, ВРЕМЯ», №3, 2012 г.публикует Иван Иванович Олейник, генерал-полковник, доктор технических наук, заслуженный деятель науки и техники РФ, начальник космодрома «Плесецк» (в 1984-1991 гг.)

Станислав Конюхов родился в деревне Бекренево Лежского района Вологодской области в семье служащего. Среднюю школу он закончил уже в городе Днепропетровске (с золотой медалью), после чего поступил на физико-технический факультет Днепропетровского государственного университета. После третьего курса он выбрал специальность «Производство беспилотных летательных аппаратов», которой и посвятил всю оставшуюся жизнь. В августе 1959 г. молодой инженер-механик Конюхов приступил к работе в особом конструкторском бюро ОКБ-586 ( с октября1966 г. — КБ «Южное»). Свою инженерную деятельность он начал в конструкторском отделе, которым руководил Владимир Федорович Уткин, будущий преемник Главного конструктора Михаила Кузьмича Янгеля. (В 1991 году С.Н. Конюхов стал преемником Генерального конструктора В.Ф. Уткина).

Чертежи, технические условия, тактико-технические требования, заводские цеха, стенды, экспериментальная отработка узлов и агрегатов — все эти проблемы полностью захватили молодого специалиста. Он участвовал в разработке межконтинентальной баллистической ракетой Р-16. Его оптимизм, энергия, стремление вникнуть в суть вопроса были замечены: вскоре он был назначен в группу ведущего конструктора ракеты Р-14, для которой разрабатывался шахтный стартовый комплекс.

Приобретенный опыт работы позволил Станиславу Николаевичу получить назначение на должность ведущего конструктора по разработке сверхтяжелой лунной ракеты-носителя Р-56. Позже он занимал должности начальника отделов: научно-технической информации, надежности, проектирования, боевого оснащения. Когда в начале 1980-х годов в конструкторском бюро по созданию космических систем и аппаратов сложилась напряженная обстановка, Конюхова назначили начальником и главным конструктором этого КБ. Ему пришлось руководить созданием спутников научного и народнохозяйственного назначения, в том числе аппаратов «АУОС» (автоматические универсальные орбитальные станции), серии «Интеркосмос», «Океан» и других. Они разрабатывались для исследования Солнца, солнечно-земных связей, механизма переноса солнечной энергии на Землю, явлений в магнитосфере, ионосфере и верхней атмосфере, изучения Мирового океана и природных ресурсов Земли. Под руководством и при непосредственном участии Станислава Конюхова осуществлен цикл работ по созданию командного комплекса управления автоматическими космическими аппаратами. Таким образом, Станиславу Николаевичу в течение нескольких десятилетий довелось заниматься практически всеми видами инженерной деятельности: проектной, испытательной, исследовательской.

В конце 1986 г. КБ «Южное» впервые пришлось вести одновременную отработку и совместные летные испытания четырех принципиально различных ракетных комплексов: двух твердотопливных (шахтного и железнодорожного базирования), жидкостного тяжелого класса шахтного базирования и космического ракетного комплекса на низкокипящих компонентах топлива «Зенит». В то время Конюхова назначили на должность первого заместителя Генерального конструктора и поручили ему испытания твердотопливных ракет на Северном полигоне (космодром «Плесецк»).

 * * *

К концу 1985 г. на Северный полигон были доставлены две модификации боевого железнодорожного ракетного комплекса (15П952 и 15П961) — уникальные разработки в мировом ракетостроении. Там же создавался испытательный боевой комплекс шахтного базирования (15П060) повышенной защищенности.

Сотрудники полигона с большой ответственностью отнеслись к их отработке. Инженеры-испытатели изучали эти комплексы в конструкторском бюро, на заводе и огневых стендах. В них были реализованы лучшие идеи инженеров, конструкторов, ученых Конструкторского бюро «Южное», сумевших, прежде всего, создать самый большой твердотопливный двигатель с управляемым соплом. Уникальным решением стало использование качающейся головной части для управления полетом второй и третей ступеней ракеты. Повышение точности доставки боевых блоков разделяющейся головной части к запланированной цели осуществлялось за счет их ориентированного вхождения в плотные слои атмосферы и поддержания постоянного знака вращения. Использование преимущества минометного старта позволило значительно увеличить энерговооруженность ракеты, уменьшить внутренние размеры ствола шахты пусковой установки и наружные размеры защитного устройства.

Конструкторское бюро «Южное» и три первых поколения его боевых ракет автору этих строк были известны с лейтенантских погон. Но, впервые познакомиться с его интеллектуальным потенциалом и огромным объемом конструкторских работ удалось в должности начальника Северного полигона. Тогда начались совместные летные испытания двух вышеназванных боевых ракетных комплексов 4-го поколения. Глубокое впечатление произвело близкое знакомство с Генеральным конструктором Владимиром Федоровичем Уткиным и его заместителями — Леонидом Кучмой и Станиславом Конюховым. Работы велись под руководством председателя Государственной комиссии — заместителя Главнокомандующего РВСН по эксплуатации ракетного вооружения генерал-полковника Георгия Николаевича Малиновского. Его заместителем и техническим руководителем был Генеральный конструктор В. Ф. Уткин.

После отъезда Уткина на Южный полигон (космодром «Байконур») его функции стал выполнять Леонид Данилович Кучма — будущий Президент Украины. В этой должности он проработал недолго — вскоре он возглавил Южный машиностроительный завод в Днепропетровске. Его сменил первый заместитель Генерального конструктора Станислав Николаевич Конюхов. В дальнейшем мне пришлось не раз убеждаться в том, насколько Владимир Федорович Уткин тщательно подбирал специалистов на должность технического руководителя и какие сложные задачи перед ними ставил.

Завершающим этапом отработки твердотопливной ракеты шахтного базирования должен был стать ее пуск на максимальную дальность в акваторию Тихого океана. Этой работой должны были закончиться совместные летные испытания, после чего оставались формальности, связанные с подготовкой Заключения Государственной комиссии о принятии боевого ракетного комплекса на вооружение. В этот период события разворачивались по отработанной ранее схеме.

Накануне в газете «Правда» было опубликовано сообщение ТАСС. Вот его дословное содержание: «В период с 12 по 22 августа 1988 г. в Советском Союзе будут проведены пуски ракет-носителей в районы акватории Тихого океана, ограниченные: окружностью радиусом 110 морских миль, с центром, имеющим координаты 15 градусов 30 минут северной широты и 177 градусов 00 минут восточной долготы; трапецией с координатами вершин 31 градус 00 минут северной широты и 175 градусов 30 минут восточной долготы, 24 градуса 00 минут северной широты и 177 градусов 00 минут восточной долготы, 24 градуса 00 минут северной широты и 173 градуса 00 минут восточной долготы, 31 градус 00 минут северной широты и 173 градуса 30 минут восточной долготы. ТАСС уполномочен заявить, что для обеспечения безопасности правительство СССР просит правительства других государств, пользующихся морскими и воздушными путями в Тихом океане, дать указание соответствующим органам, чтобы морские и воздушные суда не заходили в эти районы и воздушное пространство над ними ежедневно с 6 до 19 часов по местному времени».

Подготовка и пуск ракеты в район Гавайских островов Тихого океана прошли успешно, однако было зарегистрировано прибытие только 8 боевых блоков из 10 запущенных. Ради объективности необходимо отметить, что в районе падения был сильный тропический ливень. Сегодня невозможно однозначно утверждать, что явилось причиной невыполнения задачи: «проспали» корабельные выносные пункты наблюдения или же два потерянных боевых блока оказались разрушенными из-за крайне неблагоприятных погодных условий. Полигон занял очень жесткую позицию и предложил испытания на максимальную дальность не считать успешными, настаивая на повторном пуске. Сегодня трудно себе представить, сколько нелестных слов мы услышали в свой адрес — в том числе и от Станислава Николаевича. В тот момент мне даже показалось, что наши теплые и дружеские отношения на этом закончились. Ведь для повторного пуска дополнительной ракеты в резерве не оказалось. Для ее изготовления необходимо было написать десятки докладов, обоснований, нарушить плановый ритм работы многих предприятий. Но здравый смысл и государственный подход к позиции полигона заставил всех искать обоснования для заказа сверхнормативной ракеты и повторить испытания. В итоге был успешно проведен крайне важный зачетный повторный пуск в акваторию Тихого океана. Все боевые блоки прибыли в заданный район с высокой точностью. Тактико-технические требования к ракете были подтверждены и боевой ракетный комплекс приняли на вооружение.

 * * *

Наиболее активно наши деловые и товарищеские взаимоотношения со Станиславом Конюховым начали развиваться с 1992 г., когда я был назначен на должность Заместителя Министра Обороны Украины по вооружению — Начальника вооружения Вооруженных Сил. Для конструкторских бюро и промышленных предприятий 1992-й год был годом больших сомнений и разочарований, неуверенности в завтрашнем дне, крайнего удивления: почему независимому государству не нужен уникальный научно-технический потенциал, почему руководители государства и правительство фактически бросили всех на произвол судьбы. Для большинства руководителей стало вполне очевидным, что многие государственные чиновники не представляют всей сложности создания наукоемких технических систем и агрегатов. Некоторым должностным лицам, живших одним днем, казалось, что запасов вооружения и военной техники, полученной в наследство от Советского Союза, у нас предостаточно, и заниматься перспективными разработками нет необходимости.

Структура военно-промышленного комплекса Украины мне была известна только по организациям и предприятиям ракетно-космического комплекса, поэтому консультации и информация, предоставляемые Генеральным конструктором Станиславом Конюховым, для меня имели очень большое значение. Через два месяца после вступления в должность я запланировал себе двухдневную поездку в КБ «Южное». Конюхов меня встретил очень тепло и радушно. И причиной тому была не только наша многолетняя дружба. За годы независимости Украины никто из должностных лиц Министерства Обороны не проявил должного интереса к этому Конструкторскому бюро. Коллективу не были ясны дальнейшие перспективы.

При встрече мы пришли к заключению, что необходимо изучить потенциал предприятий ВПК Украины и наметить перспективы дальнейшего развития.

Правда, в процессе выполнения этой работы нас ожидало разочарование и удивление. Дело в том, что ни одна разработка по созданию военной техники и вооружения не имела в Украине законченного цикла производства. Информация о предприятиях была, по большей части, засекреченной и несистематизированной. Поэтому неудивительно, что мое предложение ознакомиться с производственной базой Днепропетровского машиностроительного завода (создававшего системы ПВО), который, к слову сказать, ранее был структурным подразделением «Южмаша», вначале было воспринято Станиславом Николаевичем скептически. Мы посетили это предприятие и были приятно удивлены тем, что там имелась современная производственная база и были освоены высокотехнологические процессы.

Кроме того, на совещании с представителями 17 ведущих предприятий и научных организаций выяснилось, что лишь немногие из них знали производственные возможности друг друга, технический уровень разработок, ассортимент и качество выпускаемой продукции.

Такое положение вещей объяснялось просто: в Советском Союзе режим секретности и подчинение различным ведомствам обусловили почти полную изоляцию предприятий и организаций друг от друга. На одних предприятиях Украины тратилось много усилий и средств на решение технических проблем, которые давно были решены на предприятиях другой ведомственной подчиненности.

Затратив суммарно почти полгода, мы со Станиславом Николаевичем ознакомились со всеми ведущими научно-производственными и конструкторскими коллективами ВПК. В итоге открылась реальная картина, и мы пришли к выводу, что скоординированно и целенаправленно осуществлять перспективные научные исследования и опытно-конструкторские разработки в дальнейшем будет чрезвычайно трудно, однако, по крайней мере, это не придется делать с нулевого уровня.

Для меня после ознакомления с индустриальным и научно-техническим потенциалом Украины яснее представились перспективы, которые необходимо было изложить в докладной записке и представить на заседании правительства.

 * * *

Наблюдая за Станиславом Конюховым в течение многих лет, я пришел к однозначному выводу: главной чертой его характера являлось умение в сложных экономических условиях не только руководить коллективом, но и активно сотрудничать с ним. А это всегда подталкивало подчиненных к поиску решения поставленных задач и аргументации своих предложений. Он всегда умел слушать, был прост, обязателен, доступен, выдержан и тактичен.

Мне не однажды приходилось наблюдать, как, оценив сложившуюся ситуацию, Станислав Николаевич без колебаний всегда был готов в трудную минуту оказать помощь и советом, и делом. Сильной стороной его характера было то, что он быстро замечал изменения в обстановке и адекватно реагировал на них. Благодаря его неиссякаемой энергии, умелому подбору кадров КБ «Южное» не растеряло свой золотой фонд, а, наоборот, — в трудных условиях постоянно проводило омоложение коллектива с целью передачи новому поколению специалистов накопленного десятилетиями бесценного опыта и знаний. Ныне в КБ «Южное» работают полторы тысячи молодых сотрудников в возрасте до 35 лет, системно реализуются мероприятия по закреплению молодежи на предприятии. По инициативе Конюхова удалось объединить усилия средней школы, высших учебных заведений, научно-исследовательских институтов и предприятий для выявления наиболее способных учащихся и их обучению по схеме непрерывного образования: школа — вуз — предприятие. Его внимание к будущему поколению проявилось и в активном участии в создании Национального центра аэрокосмического образования молодежи, открытого в Днепропетровске.

Мне приходилось видеть Станислава Николаевича во многих сложных ситуациях, но даже в самой тяжелой он всегда был внешне спокоен и не терял самообладания. И это не случайно. Его выдержка была обусловлена, прежде всего, глубокими знаниями и большим опытом, приобретенным за долгие годы работы в КБ «Южное». Станислав Конюхов работал в самых разных проектно-конструкторских подразделениях. Наиболее важными направлениями, где при его участии были созданы выдающиеся изобретения, стали схемные и конструкторские решения по созданию минометного старта баллистических ракет, разработка оригинальных конструкций головных частей и боевых блоков. Как Генеральный конструктор, он много усилий вложил в создание командной ракеты, боевого железнодорожного ракетного комплекса, широкого диапазона космических аппаратов. Им предложен ряд технических решений по обеспечению стойкости ракет и боевого оснащения к поражающим факторам взрыва противоракет.

По перспективе и целям, которые перед собой ставил Станислав Конюхов, он был созидателем, приумножающим авторитет КБ «Южное». Своими организаторскими способностями, трудолюбием, умением предвидеть развитие событий он заслужил большой авторитет и всемирное признание. Он никогда не был кабинетным руководителем, а во всем проявлял активность и целеустремленность, всегда находился в творческом поиске. Не в последнюю очередь благодаря его усилиям КБ «Южное» и «Южмаш» остаются ведущими предприятиями космической отрасли Украины.

Отдавая должное вкладу Станислава Николаевича Конюхова в развитие отечественной и мировой науки и ракетно-космической техники, Национальная академия наук Украины избрала его в 1992 г. своим действительным членом. В дальнейшем он избирался академиком многих широко известных академий: в 1994 г. — Академии космонавтики имени К.Э. Циолковского, в1996 г. — Нью-Йоркской академии, в 1997 г. — Международной академии астронавтики, в 2005 г. — вице-президентом этой академии. В том же году его избрали академиком Академии военных наук РФ. В 2004 г. С.Н. Конюхову присвоено звание «Герой Украины», в 2007 г. он стал полным кавалером ордена «За заслуги». В процессе многолетней творческой работы Станиславом Николаевичем лично и в соавторстве написано 9 монографий, 293 статьи и отчета, зарегистрировано 70 авторских свидетельств и патентов.

Целеустремленность, оптимизм, высокие профессиональные и деловые качества принесли Станиславу Конюхову признание международного научного сообщества. Он прошел путь от инженера до Генерального конструктора, стал ученым мирового уровня. И то, что Украина продолжает нести звание «космической державы» — во многом именно его заслуга.

Сергей Гордиенко, главный редактор журнала «ВСЕЛЕННАЯ, ПРОСТРАНСТВО, ВРЕМЯ», №3, 2012 г.